Неля Гульчук: «Женский подход к екатерине медичи…»
Детство будущего режиссера и писателя прошло на Мясницкой, 22 – в коммуналке знаменитого актерского дома. Рядом в подъезде жили великие мхатовские старики и популярные уже тогда молодые актеры, встречи с которыми заставляли учащенно биться сердце юной девы…
Сюжет из коммуналки
– Я родилась в Курской области, в селе Большая Троица, но детство действительно провела на бывшей улице Кирова в уникальном доме. Очень хочу написать о нем роман. Надо мной жил Толя Вербицкий, который сыграл Печорина в «Княжне Мэри». Когда с ним встречалась на лестнице, у меня буквально обмирало все внутри. У моих подруг – тоже. Мы поголовно были в него влюблены.
В соседнем подъезде жили Масальский и Грибов. А со мной на одной площадке – Ершов вместе со своей удивительной собакой, белым пуделем Лордом. Над нами располагалась квартира Родомысленских: директор школы-студии МХАТа обитал в ней с сыном и дочерью. Потом дочь Родомысленского вышла замуж за Юру Пузырева. Как раз в то время на экранах появился «Поединок» Куприна. И мы начали влюбляться в Юру Пузырева… Ну а потом актеры постепенно стали разъезжаться по другим домам.
Период, на который приходились мое детство и юность, проходил в коммуналке. Одной из соседок была главный бухгалтер знаменитого сорокового гастронома – того самого, что стоял на Лубянке. Молодым людям сегодня даже представить невозможно, что это была за должность! Тем не менее, главбуха почему-то все звали Лидкой. Помню, Лидка носила шикарный браслет – змею с рубиновыми глазами. А еще у Лидки были два сына-бандита, которых все боялись. Потом Лидку посадили за огромную растрату. И она все драгоценности отдала другой нашей соседке Евгении Михайловне – на сохранение.
Евгения Михайловна была святая женщина. Настолько честная и порядочная, что даже многоопытная Лидка ни секунды не сомневалась, вручая драгоценности в ее руки. На беду, у Евгении Михайловны был муж, и он возглавлял одну из первых артелей инвалидов в Москве (инвалиды клеили сапоги). Наступила амнистия, Лидка вернулась домой. А Исаак, муж Евгении Михайловны, под тихую ликвидировав Лидкино золото и все ее шубы, вложил деньги в артель… В итоге Евгения Михайловна взяла вину мужа на себя и выбросилась в окно с четвертого этажа.
Вот такая драма из жизни скромной коммуналки.
– Вы – домоседка?
– Теперь домоседка. И очень люблю дом. Но это теперь: до недавнего времени, до того, как я села писать исторические романы, бывать дома приходилось мало. Ведь жизнь кинорежиссера – сплошные студии, экспедиции, разъезды, гостиницы…
А потом вдруг оказалось, что я люблю уют (в отличие от супруга Бориса, который предпочитает художественный беспорядок). Меня сейчас действительно не тянет на разъезды – наверное, потому, что в свое время объездила полмира.
Булки для товарища Сталина
– Как вы познакомились с Борисом Петровичем?
– Он закончил постановочный факультет МХАТа. Художник-постановщик – это его основная специальность. Но у Бориса Петровича есть еще и организаторский талант, поэтому он часто работал директором картин.
Знакомство состоялось в 1979-м. Как-то перед Новым годом (помню, только что закончила какую-то очередную картину) зашла в соседнюю комнату, где сидела съемочная группа другого фильма. Я собиралась пригласить кого-нибудь на свой новый проект. В комнате сидел Борис. Он потом рассказывал, что хотя перед его глазами проходили сотни лиц, он почему-то меня сразу запомнил и даже не поленился поинтересоваться у ребят – «что это за девушка». Интересно, Борис появился в тот период, когда я сказала себе: «Все, никакой личной жизни! Занимаюсь только творческими планами!».
– Народная мудрость гласит: если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах…
– Примерно так все очень часто и было.
Ну а Борис каким-то образом оказался в моей группе, и мы вместе поехали в горы на Огурские водопады. Потом он уехал на съемки к северным оленям и уссурийским тиграм на Дальний Восток и пообещал, что вернется в сентябре. Он действительно вернулся, зашел ко мне и вот до сих пор никуда не уходит.
– Как, кстати сказать, ваша семья попала в дом на Мясницкой? Родители имели отношение к искусству?
– Нет, не имели. Комната принадлежала моему деду. Дед был пекарем. Причем не простым, а личным пекарем Иосифа Виссарионовича! Однажды даже обслуживал Потсдамскую конференцию.
Булочная находилась рядом со станцией метро «Кировская», в подвале. И до сих пор я не едала хлеба вкуснее того, что пек дед. Честное слово!
Итак, комната досталась деду, который был членом партии с 1918 года. А когда ему предложили отдельную квартиру на Фрунзенской набережной (нас в то время в 18-метровой комнате теснилось девять человек), то дед изрек: «Сначала выселите людей из подвалов. Мы живем великолепно». Он был убежденным коммунистом.
– Девять человек – это кто?
– У мамы было семь сестер и один брат. Часть ее родственников жили с нами. Мой отец оказался, как и многие в тот период, репрессирован. Потом его посмертно реабилитировали. Он погиб в тюрьме.
Мама работала в пищевой промышленности, ее контора располагалась прямо напротив приемной Молотова (на улице Алексея Толстого). Я часто приезжала к ней. Помню, как мы смотрели в окна на приезд Иосипа Броз Тито, хотя это категорически запрещалось.
Великий Науч-Поп!
– Как родственники отнеслись к тому, что вы решили стать актрисой?
– Они были против того, чтобы я поступала на актерский факультет Щукинского театрального училища. Но я все-таки настояла на своем – и поступила. На третьем курсе перешла во ВГИК – на режиссерский.
– Вы долгое время занимались научно-популярным кино?
– Считаю, что одна из самых больших трагедий нашего кинематографа – то, что была уничтожена уникальная студия научно-популярного фильма. В дальнейшем мне пришлось снимать и на студии им. Горького, и на «Мосфильме», но профессионалов и эрудитов такого класса, как те, что трудились на «Центрнаучфильме», больше, пожалуй, нигде не встречала.
Я много работала со Згуриди, застала Шнейдерова. Работала с Добродеевым и Аджубеем, с Еленой Михайловной Макасеевой, муж которой снимал в Испании вместе с Романом Карменом… Кадры, которые хранились на студии «Центрнаучфильм», были уникальны. И темы – тоже уникальны.
– Научно-популярные фильмы – это, как правило, частые экспедиции. В каких условиях приходилось жить? Кто был героем ваших фильмов?
– Одной из самых интересных с этой точки зрения оказалась лента «Земля Губкина». Мне посчастливилось снимать первые нефтяные фонтаны и пионеров-нефтяников Самотлора, Мегиона, Уренгоя. Непроходимые болота, тоска огромных расстояний, комарье, нечеловеческие условия труда… Нас, киношников, забрасывали на место на вертолетах, мы снимали фильм «с кочек». Потом улетали обратно, а наши герои – геологи и нефтяники – оставались там жить по полгода…
Очная ставка с Папантом
– Неля Алексеевна, это правда, что вам посчастливилось поработать на первых русских широкоформатных стереоскопических фильмах?
– Да, и мой фильм «Игры животных» достаточно долго крутили в кинотеатре «Октябрь».
Вместе с оператором Дмитрием Масуренковым мы сумели подсмотреть, как резвятся на воле медвежата, волчата, тигрята и другая лесная малышня. А стереоизображение позволяло увидеть все почти как живое. Это, помню, доставляло большое удовольствие и нам, и зрителям.
Еще одну стереоскопическую картину «Там, где оживают острова» снимала на Командорах.
– Доводилось ли делать кино специально для детей?
– Был такой фильм «Маманты-папанты. Лохматое шоу». «Маманты» и «папанты» – это родители маленьких шимпанзе, кенгуру, жирафов, питонов, медведей и всех тех симпатяг, с которыми работает в цирке мама трехлетней девочки Алисы – героини моего фильма.
– Судя по всему, с картины об Иване Ефремове началась совсем другая история в вашей жизни?
– Фильм «Откровение Ивана Ефремова» рассказывал об ученом и писателе. И рядом с актерами в картине снимались ученые, писатели, космонавты, а также вдова Ивана Ефремова. В этой картине были и игровые куски. В результате увлеклась художественном кино, стала писать сценарии для игровых фильмов, запустилась с картиной «Таис Афинская», которая снималась в Крыму.
– Тогда и пришла идея самостоятельно писать сценарии к своим фильмам и затем на этой основе создавать романы?
– Не совсем так. Попытка написать книгу впервые была предпринята… в тринадцать лет. Посмотрела фильм «Петр Первый» с Симоновым, Тарасовой, Черкасовым, Жаровым. И вдохновилась сочинить ни много ни мало – роман о царе Петре!
После «Таис Афинской» был фильм «Формула счастья» – вполне современная для начала XIX века история, которая происходит в сегодняшней России с ее оптовыми рынками, казино, конкурсами красоты, «новыми русскими» и бомжами. Жанр картины вбирает в себя элементы и комедии, и мелодрамы, и трагедии – все перемешано, как в жизни.
Про Наполеона и ДСП
– Ваша гостиная обставлена мебелью в стиле ампир. Сами занимались дизайном квартиры?
– Мне нравится ампир – это наполеоновский стиль. У меня была удивительная бабушка – совершенно неграмотная, но очень талантливая. Она могла без рисунка связать крючком скатерть и занавеси, да такие, что вернисажу в Измайлове не снилось. Бабушка любила хорошую дубовую мебель: у нас на Мясницкой стоял редкой красоты старинный дубовый буфет. Но появилась мода на современную мебель из ДСП. До сих пор не могу понять, как такое чудо архитектуры – старинный дубовый буфет – мы решили выкинуть на помойку и взамен купить чешский гарнитур из ДСП?!
Я переехала на Бауманскую, где под окнами всю ночь звенел трамвай, а позже сюда, в Строгино, на берег водоема, где пока хватает простора и зелени, и мне безумно захотелось элегантной мебели. Ну и купила ее у одной приятельницы. Очень привязана к вещам, особенно старым – они живые, могут рассказать интересную историю.
Хочется поправить писателя Дюма…
– Над чем работаете сегодня?
– У меня лежат интересные сценарии – для кино и ТВ. Еще несколько находятся в работе.
Моя младшая дочь Ольга в свое время сыграла возлюбленную сына Мао в китайском сериале «Алая вишня». Ольга прошла пробы, ее выбрали среди двухсот человек. Вот тогда-то я впервые соприкоснулась с темой истории русско-китайских отношений. И «заболела» ею.
Тот, кто знает историю, возможно, помнит, что царь Александр II отправил в Пекин военных дипломатов, чтобы защитить интересы России и подписать договоры. В то время в Пекине назревала «опиумная война», которую пытались развязать французы и англичане. Русской миссии предлагалось немедленно покинуть Пекин, но дипломаты решили, что не имеют права уехать без заключения договоров о присоединении к России Уссурийского края, Амурской области и Приморья. В результате умной российской дипломатии удалось не только предотвратить войну, но и подписать договоры.
Нетрудно заметить, что место героя на современном экране остается вакантным. Кинематограф мечется между проститутками, бандитами и олигархами. Да и телесериалы сплошь и рядом являются римейками американского «мыла». Очень хотелось бы вернуть на современный экран настоящего героя.
Сейчас вот мы задумали огромный телевизионный патриотический сериал, в нем будет четыре больших блока по шестнадцать серий. Первый рассказывает о российском флоте с момента его зарождения до гибели «Курска». Второй затрагивает времена Великой Отечественной войны и, опираясь на архивные документы, дает достаточно неожиданный взгляд на некоторые общеизвестные факты. Третий блок повествует о российских военных летчиках, а четвертый – о крупных судебных процессах современности.
Кроме того, продолжаю работать над античной темой. Уже вышли два историко-приключенческих романа об Александре Македонском, его друге и сподвижнике Птолемее. Работая над материалом, столкнулась с еще одной интересной фигурой того времени – Селевком, который в итоге перехитрил всех и вернул всю империю Александра Македонского! На этом трилогия заканчивается.
Распрощавшись с античной темой, я захотела (что вполне естественно) заняться эпохой Возрождения. Она у меня начинается с флорентийца Лоренцо Великолепного. После чего издательство попросило взяться за историю жизни и правления Екатерины Медичи.
Это замечательная историческая фигура. Но Александр Дюма настолько ее опорочил, что, собирая материалы про нее, мне стало за эту гениальную женщину обидно. Еще до того, как познакомилась с материалами архивов, уже пришла в голову мысль: не может столь высоко образованный человек, какой была Екатерина Медичи, стать закоренелым преступником. Ее главной задачей было спасти династию Валуа, спасти своих детей. Это по-своему несчастная женщина, потому что все ее дети умерли, за исключением Маргариты Валуа…
Мой роман целиком опровергает то, что было написано о ней до сих пор. Екатерина Медичи оказалась весьма талантливой правительницей, одним из самых прогрессивных французских монархов.
Третьей книгой трилогии станет «Прекраснейшая из Маргарит». Как нетрудно догадаться, речь пойдет о королеве Марго.